выражен значительно сильнее, чем у здоровой выборки. Граница
между прошлым и настоящим практически всегда — подтвержде4
ние смертельного диагноза. Смерть входит в восприятие настоя4
щего как важное, но не единственное событие. Насыщенность на4
стоящего личностно значимыми событиями зависит от типа адап4
тации к болезни. При эффективной адаптации настоящее насы4
щено событиями, не меньше чем прошлое. Однако, если в про4
шлом остаются события, принадлежащие к разным сферам жизни:
работа, семья, окружение, то в настоящем круг событий сужается:
это события в сфере ценностей и чувств человека и события, свя4
занные с его ближайшим окружением.
Изменение отношения к жизни и понимание неотвратимости
смерти, изменяет и само отношение к смерти. Принятое в общест4
ве «культурное табу» смерти формирует отрицание, как типичную
реакцию на смерть. О смерти не надо думать, говорить, готовиться
к ней. Некоторые эксперты (Aries, 1977; Pattison, 1977) высказыва4
ют мнение, что если бы наша культура давала людям более реали4
стичное восприятие смерти, мы могли бы показать менее иска4
женные образы смерти нашим детям. Средний человек, достиг4
ший 21 года, ни разу не был свидетелем человеческой смерти, но
зато видел более 13000 смертей по телевидению (DeSpelder,
Strickland, 1983). Все это приводит к тому, что даже подготовлен4
ный медицинский персонал, работающий с умирающими больны4
ми, испытывает сильнейшие эмоциональные нагрузки и тоже ну4
ждается в психологической помощи. «Даже с серьезной подготов4
кой некоторым медсестрам и другим медицинским работникам
тяжело ухаживать за умирающими и ежедневно встречаться с их
родственниками. Некоторые медицинские работники могут под4
черкивать «научный подход к смерти», пытаясь отстраниться от
происходящего. Другие могут принимать слишком близко к серд4
цу тревоги и горе одного пациента и его семьи, что может вызы4
вать у персонала тягостное чувство вины, стыда или печали
(Haber, 1987).
В обществе, как подчеркивает Филипп Арьес, «наиболее ти4
пично отрицание смерти как механизм психологической защиты.
Мы живем в эпоху «невидимой смерти», убедив себя, что это еще
одна проблема, решение которой пока не найдено (Aries, 1981).
Социальное отношение к смерти «как разрушающему жизнь
страшному событию, о котором лучше не думать», мешает форми4
рованию активного совладающего поведения, которое может быть
выражено в принятии смерти как факта жизни. Франкл В. указы4
вает, что смерть не перечеркивает жизнь и не лишает ее смысла.
Напротив! Чтобы являла собой наша жизнь, если бы мы были бес4
310
Курс лекций по паллиативной помощи онкологическим больным. Том II
