№
1. 2016 г.
Журнал «Паллиативная медицина и реабилитация»
48
нарушение обменных процессов и др.), вызывают
угасание человека только на 30%. Остальные 70% –
социально-психологические факторы, которые ста-
вят людей в положение регрессирующих. Поэтому и
формируется мнение, что старость – регресс, увяда-
ние, а сами болезни неизлечимы. Как было отмечено
выше, эти 70% действительно изменить сложно: из
«пробирок» социальных представлений, собствен-
ных страхов и желаний человеку и его окружению
выбраться сложно [12]. Работая и общаясь с больны-
ми на терминальной стадии, можно видеть, сколь
многие из этих людей используют свою кризисную
ситуацию и нависшую над ними угрозу как стимул к
изменению. Они рассказывали о поразительных
сдвигах, о внутренних переменах, которые нельзя
охарактеризовать иначе чем «личностный рост» [43]:
изменение жизненных приоритетов, уменьшение
значения жизненных тривиальностей, обыденных
желаний; чувство освобожденности, способность
выбирать и сознательно не делать то, что не хочешь;
переживание природных явлений, перемен — как
высоко значимых событий; более глубокий, чем до
кризиса, контакт с близкими; уменьшение страхов,
связанных с межличностным общением, снижение
озабоченности отвержением; большая, чем до кризи-
са, готовность к риску, готовность отпускать цели и
менять их в соответствии с нравственными приори-
тетами и движениями души. Конфронтация со
смертью влечет за собой, таким образом, позитивные
личностные изменения. Ради этих изменений, пара-
доксальным образом, многие готовы и на страдания
и смерть. Ради них психологи практикуют психоло-
гическую помощь даже тогда, когда она, как кажется,
бессмысленна: не только на терминальной стадии,
но и во время ком, приступов безумия и т.д. Так,
например, рак на терминальной стадии увеличивает
число «моментов глубокой умиротворенности», сми-
рения и простоты понимания себя и мира: «Где про-
сто, там и Свято». По мнению И. Ялома, взросление
и связанный с ним самостоятельный выбор, сепара-
ция от других означают встречу с одиночеством и
смертью, предполагает умение их различать.
«Сознание смерти… дает нам толчок к переходу из
модуса существования, основанного на отвлечениях,
успокоениях и мелких тревогах, в более аутентич-
ный» [49, с.118–103].
Больные помогают специалистам работать с ними,
своим поведением говоря окружающим: «Смерть – не
конец, не разрушение, а преображение». В умираю-
щих людях часто выходит на поверхность чувство
любви. С ним связано и исцеление, и феномен груп-
пового ухода из жизни: любовь облегчает выбор, дела-
ет его осмысленным. Больные уходят из жизни обыч-
но не поодиночке, а группами: умереть легче в любя-
щем присутствии. Для умирающего человека часто
важно «получить разрешение на смерть» от своего
близкого, любящего человека, поэтому часто люди
также чаще умирают во время или сразу после посе-
щения их родственниками, близкими [12; 22; 24].
Социально-медицинская и психологическая
помощь умирающим также зависит от того, какая
тенденция («древнеегипетская» или «спартанская»)
преобладает в обществе. Примером могут служить
хосписы: есть хосписы, где пожилым и умирающим
людям создается долгая и достойная жизнь за счет не
только соответствующих материальных условий пре-
бывания, но и специализированной, в том числе
психоделической, психотерапии. Однако есть хоспи-
сы, где подопечным вместо «скуки» и страданий
умирания подносится «нежная и сладкая смерть» —
эвтаназия [43]. Эвтаназия – это право человека
выбрать смерть, отказавшись от длительного, не
приносящего облегчения лечения, это «право на
достойную смерть». Истоки эвтаназии кроются в
существующих издавна традициях некоторых чело-
веческих племен, у которых считалось естественным
избавление от немощных и больных. На примере
проблемы эвтаназии особенно отчетливой становит-
ся проблема выбора человеком собственной смерти:
выбирает ли он путь, дающий возможность самореа-
лизации и самоизменения, связанный с огромным
напряжением и повседневными титаническими уси-
лиями жить, или, не желая возвращаться к привыч-
ному способу существования, уходит. Самый силь-
ный аргумент за эвтаназию — непереносимые стра-
дания неизлечимого больного, однако сейчас имеют-
ся не только препараты, способные обеспечить не
только безболезненную смерть, но и препараты,
способные снять все боли и страдания. Многие
врачи, выступающие за эвтаназию, руководствуются
интересами личной и профессиональной безопасно-
сти, чтобы им не была в какой-то момент инкрими-
нирована неумышленная эвтаназия. Но даже несмо-
тря на возможность снятия подчас чудовищной боли
с помощью столь радикального средства, как эвтана-
зия, к ней прибегают не все больные. Очень часто
человек, сознавая незавершенность своих жизнен-
ных задач, выбирает путь хотя и мучительной, но
жизни.
Известно, что большинство престарелых людей
относится к категории «пограничных» больных. Они
нуждаются в наблюдении и лечебной коррекции у
психотерапевта, комплексной поддержке, одним из
видов которой и является психоделическая психоте-
рапия как «моральная» подготовка пожилого челове-
ка к смерти. Она исходит из того, что «старость неиз-
лечима и не лечится». Однако это не мешает людям
быть людьми и быть вместе, помогать друг другу.
Поэтому важны также такие универсальные методи-
ки и техники, которые включают передачу умираю-
щему чувств любви, сострадания, уважения и высо-
кой оценки мужества людей, в том числе перед
болью, их готовности «переступить черту» и готовно-
сти жить дальше – столько и так, как «Бог даст».
