Журнал «Паллиативная медицина и реабилитация»
№
1. 2016 г.
49
Развитие реаниматологии и интенсивной терапии,
наряду с применением «нетрадиционных», обращен-
ных к душевной и духовной трансформации челове-
ка способов помощи, в последние десятилетия
позволили вернуть к жизни огромное число ранее
считавшихся безнадежными больных и продлить
жизни, повысить качество жизни еще большего
числа. Кроме того, благодаря достижениям медици-
ны у многих людей, выведенных врачами из состоя-
ния клинической смерти, появилось то, что принято
называть «опытом смерти». Оттуда, из-за «недоступ-
ной» черты, отделяющей жизнь от смерти, возвраща-
лись люди и рассказывали о своих ощущениях [31].
Характеристики их переживаний, связанных со
смертью, повторяющиеся с удивительным постоян-
ством, сравнимы с перинатальными и трансперсо-
нальными переживаниями, описанными в концеп-
ции С. Грофа [13]. Сходство между этими описания-
ми и некоторыми «измененными состояниями
сознания» типа «бардо» просто поразительны.
Большая часть отчетов также содержала в себе сожа-
ления о невыразимости переживаний «по ту сторону
порога», а также описание прохода сквозь темное
закрытое пространство – «туннель» и т.д. Во многих
сообщениях описывалось достижение границы в
виде предела как водной преграды или тумана, двери
или врат, изгороди или линии и – возвращение из-за
них. При этом люди, выжившие после ситуации, гро-
зившей им смертью, либо перенесшие клиническую
смерть, развивают новые представления о природе
смерти и задачах жизни. Многие утрачивали страх
перед ней, у них возникало позитивное отношение к
умиранию, которое не было связано с желанием уме-
реть или суицидальными наклонностями. Они с
большим удовольствием и принятием жизни, себя и
окружающих продолжают жить, не боясь ни смерти,
ни жизненных испытаний. Интересно, что ближай-
шие родственники и люди, связанные с умирающи-
ми или умершим тесными и глубокими личностны-
ми связями, в периоды наиболее интенсивных пере-
живаний, например, в момент утраты или выражен-
ной угрозы утраты, также иногда фиксируют наличие
подобных переживаний. Связь с другим человеком
настолько сильна, что человек оказывается на грани
перехода вместе с умирающим, между двумя смертя-
ми: своей и близкого человека. Сходные результаты
получены С. Грофом в работах с людьми, умирающи-
ми от неизлечимых заболеваний, при использовании
психоделической терапии [13]. Им было высказано
предположение о существовании сложного цели-
тельного механизма: последствия переживания смер-
ти и рождения могут приводить к огромному облег-
чению и освобождению от разнообразных психиче-
ских, психосоматических, личностных и межлич-
ностных проблем, прежде не поддававшихся эффек-
тивному и продуктивному психотерапевтическому
воздействию. Переживания смерти-возрождения
обладают огромной мощью, сотрясая личность пси-
хологически и духовно до самого основания [13,
c. 106-112]. Опыт агонизирующей смерти, по мне-
нию С.Грофа и его школы, представляет некий глу-
бинный архетипический и мистический процесс,
скрытый в глубинах человеческой психики и таящий
в себе значительный целительный потенциал.
В обычных обстоятельствах подсознательная уверен-
ность в смерти незримо присутствует во всевозмож-
ных человеческих отношениях и поведении». Опыт
смерти-возрождения, являясь психологическим
трансформирующим процессом, сопровождается
активацией психологических конфликтов до «невы-
носимого» уровня. В результате наступает кризис,
при котором старые стратегии и способы жизнедея-
тельности не в состоянии поддерживать былой
баланс. Результатом встречи со смертью собственно-
го эго является уничтожение старой, ограниченной
концепции себя и подъем на иной уровень существо-
вания. Переустройство сознания и организма осу-
ществляется архетипическими силами и движением
к целостности. Тот, кто прошел сквозь психологиче-
скую смерть и возрождение, понимает, что позитив-
ное отношение к жизни и глубокое ощущение смыс-
ла своего существования не зависят от сложных
внешних обстоятельств. Они представляют собой
изначальный способ пребывания в мире, когда при-
сутствует это фундаментальное принятие жизни, что
даже скромные условия существования могут вос-
приниматься как стоящие. Когда принятия и смире-
ния, счастья бытия нет, никакие успехи во внешнем
мире не могут даровать их. Они – результат глубоко-
го самоисследования и внутренней трансформации,
направленной к реализации сущности как «транспер-
сонального», общечеловеческого «ядра», «высшего
я» человека.
Таким образом, понимание психологического
смысла смерти в хорошо организованных и обеспе-
чивающих поддержку условиях может сопровождать-
ся продуктивными эффектами и служить средством
преодоления как негативных представлений об этом
«переходе», так и связанных с ним страхов и иллю-
зий. Смерть является фактом жизни. Трудно понять,
что смерть может оказывать позитивное влияние на
жизнь, если привык смотреть на нее как на абсолют-
ное зло и сохранять привязанность к тем «выгодам»,
которые, так или иначе, имеются от жизни – своей
или другого человека. Однако если хотя бы на мгно-
венье отказаться от мысли о смерти, жизнь сразу
утратит интенсивность [21, с. 213-215]. Интенси
фицирует жизнь, особенно ее внутренний аспект,
приближая неотвратимую реальность смерти, и
любая «простая» болезнь. Она всегда существенно
изменяет человеческую жизнь, на этом фоне, как ни
парадоксально подчас, появляются признаки «роста
личности». При приближении смерти заново оцени-
ваются приоритеты жизни — теряют значение всякие
